Формирование асимметрии зрительного восприятия

Вопрос о формировании асимметрии зрительного восприятия человека представляет особую важность для изучения проблемы о врожденных или приобретенных в индивидуальном опыте особенностях функционирования парных рецепторов, симметрии и асимметрии в их работе, о возможной функциональной специализации каждого из них.

Известно, что основную позицию теории деятельности, разрабатываемой в отечественной психологии в последние десятилетия, отражает положение о том, что, функционируя, организм сам формируется. Это положение подкрепляется целым рядом жизненных наблюдений и специальных психологических исследований, где показаны возможности формирования и совершенствования различных функций в процессе практической деятельности человека. Причем этот эффект достигается не просто многократным повторением одних и тех же операций, а обусловлен тем, что «при этом дифференцируются и закрепляется результатом регулируемой ими деятельности». И речь здесь идет не о внешнем присоединении практической деятельности к познанию, а «о включении ее в самый процесс чувственного познания». Считается, что в процессе деятельности образуются новые подвижные физиологические органы или новые функциональные системы, происходит перестройка ансамблей психофизиологических функций.

Приведенные положения подчеркивают значение практической деятельности человека в формировании значимых для этой деятельности чувственных свойств, и в частности специфических форм восприятия. «Психология восприятия должна учитывать специфичность объектов восприятия жизненно важных для человека, а потому соответственно формирующих его чувственность, откладывающихся в ней в виде специфических форм восприятия».

Изучением значения практической деятельности в формировании асимметрии зрительного восприятия у взрослых людей и в процессе онтогенетического развития занимались Б. Г. Ананьев и его сотрудники. Было установлено, что у одного и того же человека ведущее значение приобретает то один глаз, то другой, в зависимости от внешних условий, которые определяют характер парной работы больших полушарий.

О многообразии и пластичности явлений зрительно- пространственной асимметрии свидетельствовали факты, полученные при изучении особенностей функциональной асимметрии обоих монокулярных полей зрения. При сравнении периметрических данных подтвердился факт резкой асимметрии монокулярных полей (правого и левого глаза) у взрослых людей, особенно по горизонтальной линии поля зрения. Вместе с тем у умственно отсталых детей обнаружено значительное концентрическое сужение обоих полей зрения (по сравнению с нормальными детьми) и почти полное равенство (симметрия) монокулярных полей зрения, нетипичное для нормы.

Вопрос о значении тренировки в формировании ведущего глаза и устойчивости зрительной асимметрии детально изучался А. С. Егоровым, который исследовал прицельную способность глаза при монокулярном и бинокулярном прицеливании у лиц, имеющих длительный опыт в стендовой стрельбе, и студентов, не имеющих такого опыта. Подавляющему большинству стрелков (15 из 18) оказалась свойственна симметрия в прицельной способности, т. е. они могли прицеливаться любым глазом при открытом втором. Студенты же, не обладавшие ранее способностью к бинокулярному прицеливанию, после специальной тренировки также смогли целиться, опираясь на показания неведущего глаза. Таким образом, в формирующем эксперименте была осуществлена переделка асимметрии по прицельной способности в симметрию, однако после перерыва в упражнении такая возможность прицеливаться неведущим глазом постепенно исчезала. Эти данные и послужили основанием для вывода о том, что асимметрия глаз — временное, функциональное образование, складывающееся в процессе деятельности, а затем и для предположения о том, что с образованием специального опыта «совершенствуется пластичность индуктивного механизма ведущего глаза, т. е. прогрессирует переключаемость сторон в процессе функциональной симметрии, возникающей путем уравновешивания деятельности обоих полушарий».

Обобщая весь этот цикл исследований, Б. Г. Ананьев заключил, что после смены функциональной симметрии в процессе онтогенетического развития на асимметрию в эволюции каждой деятельности, которой вновь овладевает человек, снова происходит смена асимметрии на симметрию.

Для изучения проблемы влияния эмпирических факторов на формирование симметрии или асимметрии бинокулярного зрения, которая, как мы видим, до настоящего’ времени остается малоразработанной, в качестве испытуемых были выбраны контингента людей, в течение многих лет тренированных либо в монокулярном, либо в бинокулярном восприятии значимых объектов,— высококвалифицированные спортсмены (стрелки и теннисисты).

В соответствии с поставленной задачей был определен методический подход к настоящему исследованию. Мы не ограничились выбором одной или двух методик изучения работы зрительного анализатора, а решали задачу комплексно. Во-первых, изучение одной и той же функции дублировалось несколькими методиками; во-вторых, исследовались разнообразные функции бинокулярного и монокулярного зрения при решении различных зрительно-пространственных задач. Полученные материалы сопоставлялись с данными офтальмологического осмотра и сведениями о работе других парных анализаторов, а также с результатами различных функциональных проб с целью определения индивидуального и профессионального профилей асимметрии.

Изучение особенностей бинокулярного зрения осуществлялось с помощью различных методик, главные из которых использовались в работе со всеми прочими континентами испытуемых и подробно описаны в предыдущих главах. Кроме того, применялись и другие методики исследования (периметрия и исследование глазомера) и методики статистического анализа, что позволило получить интегральный показатель асимметрии изучаемых зрительных функций. Для этого вначале определялись наиболее информативные для диагностики асимметрии зрительного восприятия методики, а затем проводилось суммирование «голосов» информативных признаков ^с равными весами.

В целом комплексное обследование прошло 46 квалифицированных спортсменов (мастера спорта, кандидаты в мастера спорта и перворазрядники): 25 стрелков и теннисист. Они были студентами Государственного центрального ордена Ленина института физической культуры, сначала I—II, а затем III—IV курсов. За период обследования вместе с увеличением стажа занятий спортом возросла и спортивная квалификация студентов. Пролонгированное обследование позволило получить данные не только «методом срезов», но и «продольным методом», уточняя и перепроверяя при этом результаты исследования.

В группу теннисистов входило 13 женщин и 8 мужчин в возрасте 17—20 лет со стажем занятий спортом свыше 4 лет (1 мастер спорта, 1 кандидат в мастера и 19 перворазрядников; данные приводятся по сведениям, полученным в первый год обследования).

По результатам офтальмологического обследования 4 человека имели небольшую близорукость и 1 — дальнозоркость. Кроме того, 1 спортсменка имела незначительную монокулярную асимметрию по остроте зрения и астигматизм.

Обследование моторной асимметрии показало, что все испытуемые играли в теннис правой рукой. Кроме того, по результатам ответов на вопросы анкеты Аннет можно заключить, что все они отличались устойчивой праворукостью при выполнении спортивных и трудовых действий. Семейное левшество было зафиксировано у двух испытуемых.

Группу стрелков составляли 9 женщин и 16 мужчин в возрасте от 18 до 22 лет со стажем занятий стрельбой свыше 3 лет (1 мастер спорта международного класса, 6 мастеров спорта, 15 кандидатов в мастера, 3 перворазрядника). По данным офтальмологического обследования, 6 спортсменов имели близорукость (от 1 до 3,5 диоптрий), у 4 из них была еще небольшая монокулярная асимметрия по остроте зрения. Все они при прицеливании пользовались линзами. Один спортсмен страдал дальтонизмом. У двух стрелков отмечались признаки нетипичной латерализации функций (в одном случае — косоглазие, в другом — заикание). Еще в одном случае имелось семейное левшество. Все испытуемые данной выборки были устойчивыми правшами: стреляли в правосторонней стойке, нажимали на спусковой крючок правой рукой, прицеливаясь правым глазом.

Как видно из описаний, обследованные группы спортсменов в целом идентичны: и по возрасту, и по спортивному стажу, и по уровню квалификации в избранных видах спорта. В обеих группах была установлена устойчивая праворукость.

Поскольку материалы обследования двух групп спортсменов будут рассматриваться с учетом того, какое воздействие оказывает на них спортивная деятельность, необходимо кратко охарактеризовать избранные ими виды деятельности, так резко различающиеся между собой.

Теннис — темповая, динамичная игра с быстрыми и значительными перемещениями игрока по площадке, где зрительный анализатор несет высокую функциональную нагрузку по локализации в пространстве движущегося объекта — маленького мяча, его удаленности, скорости и направления полета. От точности и быстроты зрительного восприятия теннисиста зависят и своевременность, и результативность его ответных реакций — ударов по мячу. Несмотря на большое разнообразие технических приемов, выполняемых, как правило, одной «ведущей» рукой при поворотах корпуса в разные стороны, мяч фиксируется всегда двумя глазами одновременно, бинокулярно.

Пулевая стрельба характеризуется, напротив, статичностью поз и постоянством внешних условий. Зрительный анализатор несет основную функциональную нагрузку в главной операции прицеливания, которое выполняется обычно одним, «ведущим», глазом, монокулярно. И хотя в настоящее время проблема участия в прицеливании второго, «неведущего», глаза окончательно не решена, считается целесообразным стрелять с двумя открытыми глазами, не зажмуривая второй, нецелящийся глаз. Но при этом некоторые спортсмены закрывают этот глаз непрозрачным щитком, а другие — научаются психологически «подавлять» зрительное впечатление не- целящегося глаза.