Эмоции при парашютных прыжках

В начале статьи мы указывали, что Г. Г. Газенко, А. А. Дородницына и Л. М. Розет выявили весьма небольшое учащение пульса у обучающихся парашютистов (на 32%). По-видимому, авторы обследовали парашютистов после прыжка в тот момент, когда произошло затухание эмоциональных реакций, ибо, и по нашим данным, уже через 1—2 мин после приземления частота пульса очень быстро снижается (до 84—90 уд/мин).

Найденные нами величины учащения пульса у опытных парашютистов находятся в пределах физиологических колебаний, что, в частности, подтверждается наличием подобных же изменений у таких физически и эмоционально тренированных лиц, какими являются первые советские космонавты.

По нашим наблюдениям, степень видимых проявлений эмоционального возбуждения парашютистов (поведение, окраска кожных покровов, влажность кожи и т. д.) не всегда соответствовала частоте пульса. Так, например, у парашютиста С-о частота пульса после прыжка была равной 180 уд/мин (при исходной 64 уд/мин), в то же время его внешний вид не отличался от обычного. Он не был возбужден, кожные покровы были нормальной окраски, сухие. При обследовании, проведенном на старте через 10 мин после прыжка, у него не было обнаружено отклонений со стороны функций сердечно-сосудистой и нервной системы. Тремор пальцев рук отсутствовал. Частота пульса была равна 70 уд/мин, пульс ритмичный, удовлетворительного наполнения и напряжения. В то же время у обследуемого М. при пульсе в 120 уд/мин в момент приземления можно было наблюдать большое возбуждение: говорливость с повышенной жестикуляцией, суетливость. Лицо было гиперемировано, кожные покровы влажные. Однако, как правило, большая частота пульса при приземлении сочеталась с заметными внешними признаками возбуждения.

Мы записали с помощью портативного прибора частоту и ритм пульса и дыхания парашютистов во время самого прыжка. Из полученных записей видно, что у парашютистов К-ва и Л-ва частота пульса в момент парашютирования была равна 160—170 уд/мин. Запись дыхательных движений показала учащение до 30—34 циклов в 1 мин, а также нарушение в ритме дыхания — ею задержку.

Следует специально остановиться на характеристике пульса в момент приземления парашютиста. При тщательном исследовании пульса в первые секунды после приземления обычно наблюдается следующая картина: примерно от 3 до 10, а иногда и более секунд пульс не прощупывается или прощупывается с большим трудом, затем выявляются отдельные пульсовые толчки (в течение 3—5 с), после этого появляется слабого наполнения и напряжения аритмичный частый пульс (5—6 с) и, наконец, наполнение и напряжение пульса становится нормальным, устанавливается травильный ритм. Через 1—2 мин частота пульса, доходившая до 168—180 уд/мин, становится равной 84—96 уд/мин, а через 5—10 мин пульс, как правило (если парашютист не передвигался по аэродрому), возвращается в исходное состояние. Ввиду такой быстротечности процесса частоту пульса в момент приземления необходимо было считать за период, равный 5 с. При подсчете пульса после приземления парашютиста за каждые 5 с наблюдалась следующая типичная картина (таблица).

Таблица. Изменение частоты пупьса за первую минуту после приземления у парашютиста К. при выполнении задания на точность приземления «в крест»

Время, с

Количество пульсовых ударов за 5 с

Частота пульса при пересчете за 1 мин

1-5

01

0

6—10

3

36 (условно)

11—15

15

180

16—20

13

156

21—25

11

132

26-30

11

132

31—35

10

120

36—40

9

108

41—45

9

108

46—50

8

96

51—55

8

96

56—60

7

84

61—65

7

84

66—70

7

84

Из таблицы видно, что частота пульса, сосчитанная за 5 с, очень лабильна и быстро снижается: с 15 ударов за 5-секундный интервал (с 11 до 15 с) после приземления до 7 ударов за тот же интервал (с 56 до 60 с), т. е. примерно за 40 с происходит резкий перепад частот пульса (более чем на 200%). Наблюдаемую при этом картину пульса можно охарактеризовать как своеобразный феномен резкого гемодинамического сдвига («удара») в момент приземления парашютиста.

Гемодинамический сдвиг, несомненно, был особенно выражен при приземлении опытных спортсменов-парашютистов не на правый бок или «кульбитом», а на прямые вытянутые ноги, а в случае прыжка на точность приземления — нередко сидя (так как спортсмен старается максимально приблизить ноги к центру «креста», чтобы уменьшить тем самым расстояние до него). Следует также учесть, что парашютисты сборной команды совершали прыжки на тренировочном парашюте типа Т-4, обладающем большой скоростью снижения (до 6 м/с).

Из таблицы видно, что феномен резкого гемодинамического сдвига в момент приземления парашютиста наблюдался нами неоднократно (парашютисты № 2, 3, 5, 6, 7, 9, 10, 12, 14, 15 и др.). Как видно из таблицы в ряде случаев пульс не прощупывался в течение 10 с после приземления (парашютисты № 3, 5, 6, 10, 18, 19, 21 и др.). У некоторых спортсменов пульс отсутствовал и после продолжительное время (парашютисты № 12, 20 и парашютистки №2,3).

Мы проводили также систематический контроль за уровнем артериального давления. Его измерение при еженедельных медицинских осмотрах не показало каких-либо заметных сдвигов под влиянием тренировок. Из числа парашютистов сборной команды двое мужчин постоянно имели максимальное артериальное давление, превышающее 140 мм рт. ст., и одна женщина (К-к) имела максимальное давление ниже 100 мм рт. ст. Колебания артериального давления у этих лиц за весь период сборов также были незначительными. Цифры минимального артериального давления у всех парашютистов ‘Находились в пределах от 65 до 80 мм рт. ст. (у К-к около 60 мм рт. ст.).

Измерения артериального давления, проводимые на старте после приземления парашютистов, не показали существенных сдвигов по сравнению с исходными данными, колебания максимального давления находились в пределах ±10 мм рт. ст. В то же время Д. Д. Шерман сообщает, что он наблюдал большую вариабельность артериального давления у начинающих парашютистов. В предпрыжковом периоде у них наблюдались гипотонические реакции в пределах 80—90/40— 50 мм рт. ст. и гипертензивные пики до 150—170/100—110 мм. рт. ст.

Электрокардиография, проведенная нами в период товарищеских соревнований (после дневного отдыха), показала характерные отклонения от нормы у большинства парашютистов; острый и увеличенный зубец Т во всех стандартных отведениях, более крутой переход от зубца 5 к зубцу Т. В то же время у отдельных лиц отмечается недостаточная электрическая активность сердечной мышцы (обследуемые Р-в, Б-о). У обследуемого К-ва зарегистрировано раздвоение зубца Т.

В литературе имеются указания на наличие определенных биохимических сдвигов в организме парашютистов. В их моче обнаруживают нередко белок, большое количество лейкоцитов, а иногда и эритроциты, что может быть связано с нервно-эмоциональным напряжением. В целях врачебно-летной экспертизы у наблюдаемых нами парашютистов сборной команды ,в дни, свободные от тренировок, были проведены анализы крови и мочи. Они не выявили каких-либо отклонений от нормы, что может свидетельствовать об отсутствии стойких изменений, но не функциональных нарушений во время прыжков.

Как мы указывали выше, под нашим наблюдением были весьма опытные спортсмены. Их реакции на прыжки были активными, стеничными, а все поведение на старте, в самолете и в момент выполнения прыжка — вполне адекватным обстановке. Мы не наблюдали у спортсменов реакций, подобных «летной напряженности» и «предстартовой лихорадке». Всех спортсменов сборной команды ДОСААФ СССР мы отнесли к категории лиц, обладающих высокой степенью самоконтроля.

Из литературы, однако, известно, что некоторым парашютистам напряженность затрудняет выполнение прыжка, она же является одной из причин травматизма. Примеры импульсивной напряженности у парашютистов отмечаются многими авторами. Из-за хаотических движений, неосмысленных действий были случаи, когда обучающиеся парашютисты раскрывали парашют еще в кабине самолета или выдергивали вытяжное кольцо парашюта раньше положенного срока.

Яркое описание такой напряженности дано в книге известного советского мастера парашютного спорта В. Г. Романюка. В качестве примера он приводит поведение одного из обучающихся парашютистов, врача по специальности, при совершении первого парашютного прыжка с самолета.

«Когда самолет набрал нужную высоту и прилетел в зону прыжков, — пишет В. Г. Романюк, — я убрал газ мотора и дал спортсмену команду приготовиться. Задевая ранцами парашютов за край кабины, врач вылез на крыло и встал на самом его краю. Левой рукой он держался за борт самолета, а правой за вытяжное кольцо парашюта. — Пошел! — скомандовал я. Но врач, казалось, не слышал команды. Застывшим взглядом он смотрел в бездну у своих ног и не двигался. — Вернитесь в кабину! — крикнул я. Он оставался в прежней позе, видимо боялся пошевелиться. Еще несколько попыток вернуть врача в кабину не привели ни к чему… Сажать самолет с человеком на крыле нельзя, так как он может свалиться. Надо было срочно принимать решение. «Вытяжная веревка все равно откроет парашют», — вспомнил я и резко положил машину на левое крыло, дав мотору полный газ. Врач сорвался с крыла самолета и камнем пошел вниз. Парашют ему открыла вытяжная веревка, так как он сам даже не сделал попытки выдернуть кольцо»1.

В своей практике мы также неоднократно встречались со случаями отказа от совершения первого (ознакомительного) парашютного прыжка. Перед ознакомительным прыжком у парашютиста всегда возникает определенный эмоциональный конфликт — двойственные переживания, когда в сознании соседствуют положительная мотивация (желание овладеть этим видом спорта) и отрицательная эмоция (представление о возможных опасных ситуациях при совершении прыжка). Многое зависит здесь от индивидуально-психологических особенностей спортсмена и прежде всего от его волевых качеств.

Однако не следует считать, что при совершении ознакомительного прыжка чувство напряженности и отрицательные эмоции преобладают. Наш личный опыт совершения ознакомительного прыжка, а также литературные данные свидетельствуют о том, что весьма часто при этом возникают положительные эмоциональные реакции, которые и являются причиной увлечения парашютным спортом.

Вот, например, как описывает известный мастер парашютного спорта П. П. Полосухин свое эмоциональное состояние после приземления при первом прыжке с парашютом… «Тут же вскакиваю и, подтягивая часть строп, заставляю лечь на поле купол, который раздувается небольшим ветерком. Почему-то только теперь охватывает беспредельное ликование. Хочется прыгать еще и еще. Быстро снимаю подвесную систему, собираю парашют и направляюсь к товарищам. Пытаюсь скрыть свой восторг, но это никак не получается. Радость и гордость, вероятно, написаны на моем лице»1.

Анализируя результаты исследования психофизиологического состояния парашютистов на различных этапах подготовки и совершения прыжка, можно выделить следующие фазы в динамике эмоционального состояния:

  1. Предстартовое состояние (умеренное эмоциональное возбуждение перед посадкой в самолет);
  2. Стартовое состояние (значительное возбуждение в самолете, непосредственно перед совершением прыжка);
  3. Максимальное состояние эмоционального стресса (в момент прыжка и особенно при приземлении);
  4. Состояние эмоциональной разрядки в период последействия (сразу после приземления в течение от нескольких минут до 1 ч);
  5. Фаза остаточных явлений после эмоционального стресса (отдаленный период последействия).

Учет фазности в динамике эмоциональных состояний парашютистов необходим для проведения целой системы профилактических оздоровительных мероприятий, в которых участвуют руководители всех рангов, тренерский состав, медицинская служба и сами спортсмены-парашютисты.

Учитывая значительное нервно-эмоциональное напряжение при совершении парашютных прыжков, особенно в момент соревнований и подготовки к ним, в нашей работе обращалось серьезное внимание на режим труда и отдыха спортсменов-парашютистов.

Если каждый парашютный прыжок является сильным стрессором, приводящим к определенной нервно- психической и эмоциональной «встряске», и если в момент каждого приземления к этому добавляется ударный гемодинамячеокий сдвиг в организме, что находит отражение в определенных функциональных изменениях со стороны сердечно-сосудистой системы (тахикардия, аритмия, изменения электрических потенциалов сердечной мышцы), то становится ясным, что необходимо обратить особое внимание на медицинский контроль за состоянием сердечно-сосудистой системы спортсменов- парашютистов и на соблюдение ими режима труда и отдыха, в том числе и на строгую регламентацию количества парашютных прыжков в одну летную смену.

Исходя из того, что для тренировочного процесса требуются повторные воздействия на организм, можно согласиться с необходимостью совершения нескольких прыжков в один день. Однако это количество не должно быть слишком большим. По нашим наблюдениям, оптимальным может считаться совершение 2—3 прыжков в день и не чаще чем 3 раза в неделю (через день). При таком режиме парашютисты не устают, их масса тела заметно не изменяется, работоспособность (по результатам выполнения заданий) не снижается.

Следует, однако, учитывать, что современная спортивная тренировка с использованием нагрузок большого объема и интенсивности, направленная на достижение высоких спортивных результатов, требует наиболее эффективной методики с рациональным сочетанием и чередованием различных нагрузок. В связи с этим допустимо в отдельных случаях на непродолжительный срок давать повышенную нагрузку, например 4 — 5 парашютных прыжков в день в течение 4—5 дней подряд.

Весьма важным условием успешной подготовки спортсменов-парашютистов является воспитание и тренировка их эмоционально-волевых качеств. Известно, что влияние переживаемых спортсменом эмоций на выполняемую им деятельность может быть как положительным, так и отрицательным, в зависимости от качественных особенностей этих эмоций, их содержания, интенсивности, длительности действия и т. д.

Эмоциональное возбуждение у спортсменов-парашютистов может завуалировать или совсем снять явления утомления. Например, приподнятое настроение после удачно выполненного прыжка может побуждать спортсмена к интенсивным волевым действиям, к преодолению трудностей тренировки и т. д. Однако это может привести к перетренировке. Чрезмерное эмоциональное возбуждение может повлечь за собой целый ряд отрицательных последствий: возбуждение и торможение в коре головного мозга, подавление корковых процессов, ведающих сознательными актами, в связи с перевозбуждением эмоциональной сферы. При этом внимание, «оперативная бдительность» и другие психические процессы могут ухудшиться и привести к излишним и подчас ошибочным действиям.

У спортсменов-парашютистов, входящих в состав сборной команды ДОСААФ СССР, волевая сфера, несомненно, хорошо тренирована. Это дает возможность спортсменам сдерживать свои эмоции, предохранять себя от чрезмерного возбуждения. Но, как мы видели, и у них во время выполнения сложных заданий, например при соревнованиях или прыжках на точность приземления, эмоциональное возбуждение достигает высокого уровня, что легко определить по ряду вегетативных проявлений (гиперемия кожных покровов, частый пульс, частое и прерывистое дыхание и т. д.). Очевидно, такая степень эмоционального возбуждения с трудом поддается волевым усилиям и контролю со стороны сознания.

Совершенно ясно, что столь резкое возбуждение таит в себе не только отрицательные психологические проявления, но может приводить к физиолого-биохимическим сдвигам, имеющим стойкий, затяжной характер, что неблагоприятно отражается в целом на функциях организма.

Следует также подчеркнуть, что в тех случаях, когда парашютист не считается с защитными сигналами со стороны коры головного мозга, предупреждающими о наступлении утомления и необходимости отдыха, пытается с помощью волевого усилия (вызывая у себя спортивную злость, спортивный задор) преодолеть апатию и усталость, может возникнуть застойный очаг возбуждения, приводящий к таким явлениям, как перетренировка и переутомление.

Борьба с нежелательными эмоциональными состояниями, умение владеть своими эмоциями представляют собой сложный психологический процесс, который требует к себе внимательного и индивидуального подхода со стороны тренера команды.

В заключение следует указать, что как у опытных летчиков, так и у опытных спортсменов-парашютистов эмоциональный стресс в основном свидетельствует об их высоком чувстве ответственности (например, во время международных соревнований), своеобразной настороженности и повышенной оперативной психической бдительности, помогающей наилучшему выполнению спортивного задания. Эмоциональное напряжение у опытных спортсменов-парашютистов, таким образом, является стеническим активным процессом.

Тем не менее следует учитывать, что выполнение парашютных прыжков предъявляет большие требования к организму парашютиста и приводит к резким функциональным изменениям (хотя и в пределах физиологических границ), вызывающим опасение, что при их частом повторении они могут в определенной мере «сказываться на состоянии здоровья.