Симптоматология острого менингита вызываемого энтеровирусами Корсаки и ECHO

Клинически менингит, вызываемый вирусами Коксаки или ECHO, начинается остро, с высокого подъема температуры, интенсивной головной боли и рвоты. Длительность лихорадочного периода обычно не превышает 6—7 дней. По нашим наблюдениям, температура у 90% больных снижалась через 3—4 дня от начала болезни, отмечен двухволновой тип лихорадки. Температурная кривая имеет постоянный характер либо характеризуется размахами в течение суток в пределах 1,5—2°. Головная боль наблюдается у всех больных. Она имеет разлитой характер, но часто более резко выражена в области лба. Зарубежные авторы также подчеркивают преимущественную локализацию боли в области лба. Степень выраженности головной боли варьирует не только у разных больных, но и при разных вспышках. Рвота, большей частью повторная, часто многократная, относится к типичным признакам менингита. Люмбальная пункция закономерно уменьшала силу головной боли и частоту рвоты, что указывает на связь этих симптомов с внутричерепной гипертензией. Общий вид больных был весьма характерен: гиперемия лица с белым носогубным треугольником, конъюнктивит, инъекция сосудов склер. У части больных (8—10%), отмечалась сыпь полиморфно-пятнистого или папулезного характера, что давало повод диагностировать корь или краснуху. Иногда появлялись герпетические высыпания у носа и губ. Боль в мышцах конечностей и туловища, в эпигастральной области отмечалась с разной частотой при отдельных вспышках. Весьма убедительны данные о большей частоте боли, особенно в мышцах живота, при менингитах, вызываемых вирусами Коксаки.

У ряда больных имелась гиперемия зева, особенно в области дужек. При некоторых вспышках у отдельных больных наблюдались изменения в зеве, по описаниям весьма схожие с герпангиной. Со стороны внутренних органов патологические отклонения были редки. Иногда в первые дни болезни, несмотря на высокую температуру, отмечается брадикардия, в редких случаях — увеличение печени, еще реже — увеличение селезенки. В крови у многих больных имели место резкий сдвиг лейкоцитарной формулы влево при нормальном или несколько увеличенном количестве лейкоцитов и эозинофилия, которая особенно четко проявлялась к 6—7-му дню. Изменения в нервной системе в целом можно охарактеризовать как синдром повышения внутричерепного давления с воспалительными изменениями в спинномозговой жидкости. На 2—3-й день появлялись умеренно выраженные менингеальные симптомы, ригидность затылочных мышц, симптомы Кернига и Брудзинского. Только у некоторых больных они отмечались с 1-го дня. У 8—10% больных менингеальные симптомы были выражены резко, но не достигали такой интенсивности, как при гнойных и туберкулезном менингитах. Следует также отметить, что несмотря на высокую температуру (39—40°) и менингеальные признаки, больные, как правило, не находились в таком тяжелом состоянии, как при менингитах другой этиологии. У большинства больных менингеальные признаки были выражены нерезко, иногда настолько сомнительно, что их приходилось считать лишь «намеком» на симптом. Обычно наблюдались один или два менингеальных признака, редко три, но не было всей гаммы менингеальных симптомов. Наиболее частым было напряжение мышц затылка разной степени выраженности, которое мы отмечали более чем у половины больных (52—60%). Несколько реже наблюдался симптом Кернига и значительно реже — напряжение мышц спины и симптом Брудзинского.

Клинически асимптомные ликвороположительные формы серозного менингита часто выявлялись при очаге заболевания в детском учреждении и в семейных, домовых очагах. Лихорадочное состояние с головной болью и повторной рвотой наводило на мысль о серозном менингите даже при отсутствии менингеальных симптомов. Исследование ликвора очень часто подтверждало диагноз серозного менингита. Спинномозговая жидкость была прозрачна и бесцветна, давление ее повышено, часто значительно, цитоз увеличен от нескольких десятков до нескольких сотен клеток в 1 мм³, преимущественно за счет лимфоцитов. В первые дни болезни цитоз имел смешанный характер, и лимфоциты составляли только 1/3— 1/2 клеток; в дальнейшем цитоз становился лимфоцитарным. Содержание белка было нормальное или немного увеличенное: от 0,39 до 1 % о, У единичных больных— выше 1%о- Содержание сахара в ликворе у большинства больных было нормально, у некоторых — несколько повышено и очень редко — понижено.

Воспалительные изменения в спинномозговой жидкости у ряда больных развиваются в первые 3—4—5 дней и в дальнейшем могут иметь типичный для серозного менингита характер. При наличии эпидемиологических данных и клинических симптомов острого лихорадочного заболевания с менингеальным синдромом диагноз серозного менингита может быть снят только при отсутствии изменений в ликворе на 6—9-й день болезни. С 10—12-го дня происходит постепенная санация спинномозговой жидкости с нормализацией у большинства больных к 20—21-му дню, иногда несколько позднее.

На глазном дне у ряда больных обнаруживаются легкие застойные изменения, что вместе с повышением ликворного давления и благотворным влиянием люмбальной пункции является выражением гипертензионного синдрома. Следует отметить обнаруженный нами при вспышках серозного менингита клинический вариант, выражавшийся гипертензионным синдромом без плеоцитоза и увеличения белка в ликворе. Заболевание также имело острое начало с высокой температурой, резкой головной болью, многократной рвотой, типичными изменениями периферической крови, иногда болями в мышцах и в животе. Такие формы наблюдались в очагах болезни и отличались от типичных случаев серозного менингита нормальным составом ликвора при наличии повышенного давления. У многих больных серозным менингитом отмечались легкие и быстро проходящие органические симптомы в виде повышения и неравномерности сухожильных рефлексов, быстрого, нетоничного симптома Бабинского, легкого центрального пареза VII, реже XII нерва, нистагмоида, нерезко выраженной атаксии. Наиболее часто наблюдалось повышение сухожильных, особенно коленных, рефлексов. Все эти симптомы не были стойкими и проходили через несколько дней. Дольше всего держалось повышение сухожильных рефлексов, иногда их неравномерность. В основе этих рассеянных и нестойких органических симптомов, по-видимому, лежит отек нервной ткани.