Столкновение противоположных безусловных рефлексов

Еще более резкие нарушения высшей нервной деятельности происходят в том случае, если пищевое безусловное возбуждение прерывается внезапно вызванным оборонительным рефлексом.

Собаки во время опыта помещались на специальной платформе. При действии положительных условных раздражителей они бежали к другой платформе, где находилась кормушка и производилось подкармливание.

Регистрировались как движения животного, так и слюноотделение и дыхание. Кроме того, измерялось содержание сахара в крови и температура тела в прямой кишке, а также порог возбудимости двигательного оборонительного рефлекса при раздражении электрическим током одной из лап.

Мясо-сухарный порошок, служивший животным пищей во время опытов, разводился водой до консистенции жидкой кашицы и становился проводником электрического тока. Это позволяло наносить электрическое раздражение или в самый момент прикосновения животного к пище, или во время еды.

Все собаки, получившие раздражение рта электрическим током после прикосновения их к пище, сразу же вздрагивали, издавали звук рявкания, убегали от кормушки на первую платформу и застывали в состоянии оцепенения. Слюноотделение прекращалось. Наблюдалась сильная одышка, мочеотделение, дефекация, дрожание всего тела, особенно конечностей, расширение зрачков. Температура тела повышалась, иногда на 2°. Содержание сахара в крови увеличивалось на 16—35%.

Все собаки после однократной ошибки превратились из игривых и ласковых в неподвижных. Они стали бояться как служителя, который водил их на опыт, так и экспериментальной комнаты и самого экспериментатора, реагировали утрированным ориентировочным рефлексом на все посторонние звуки.

Раньше собаки спокойно шли на опыт, иногда прибегали сами, открывали дверь мордой и садились на свое обычное место. Теперь они оказывали сопротивление уже при выводе их из клетки. При приближении к комнате упирались о пол ногами, ложились на пол. Будучи втащены экспериментатором в комнату, тотчас же забивались в угол и начинали дрожать. У 2 собак появились изъязвления, преимущественно на коже конечностей. У одной собаки были поражены язвенным процессом все четыре конечности.

На вид и запах пищи слюноотделение отсутствовало. При подаче пищи собаки отворачивались (негативизм). Наблюдались дрожание, одышка, общее угнетенное состояние, резкое торможение всей двигательной деятельности; гиперестезия болевой, тактильной и температурной чувствительности. На звуковые раздражители, как и на болевые, собаки отвечали обобщенной и очень бурной оборонительной реакцией.

Отрицательное отношение к пище сохранялось даже после продолжительного голодания, у одной собаки в течение 13 суток.

Опыты В. Я. Кряжива относятся к 1933—1934 гг. Позже аналогичные опыты были выполнены на кошках американским психиатром Массерманом. Он применял или раздражение электрическим током во время еды, или, направляя струю воздуха над сосудом с едой, действовал этой струей на голову животного в момент захватывания пищи. Иногда он сочетал оба воздействия. В результате этого возникали нервные расстройства такого же характера, как и в опытах В. Я. Кряжева. Массерман трактует их с позиций концепции Фрейда.

Вообще американские авторы прямо или косвенно находятся под влиянием идеалистических концепций, что ведет к ошибочным толкованиям наблюдаемых фактов. Например, Гент считает, что значение способности животного приспособляться к окружающей среде очень преувеличено. Организму, по его мнению, будто бы одновременно присуща и другая, противоположная тенденция, ведущая к дисгармонии и дезорганизации. Такое заключение делается на основании следующего факта. Гент видел, что сердечный компонент пищевой реакции иногда непропорционально велик по сравнению с другими компонентами — секреторным и двигательным — и что учащение пульса при угашении пищевых условных раздражителей исчезает значительно позже секреторной и двигательной реакции и остается, когда последние реакции уже давно угасли.

Вместо того чтобы анализировать этот факт и понять условия его существования (по нашим данным, это не является общим законом) Гент заявляет, что это явление не имеет физиологического смысла. Он думает, что это показатель того, что организм, внешне находящийся в покое, внутренне чрезвычайно нарушен, что произошло расстройство нормальных соотношений между компонентами реакции, расщепление этих компонентов — глубокая дезорганизация нервных функций организма. Это расщепление деятельностей — шизокинез — и есть, по его мнению, физиологическая основа неврозов.

Второй механизм неврозов, выдвигаемый Гентом, это — развитие невроза, идущее внутри нервной системы без внешних воздействий, саморазвитие происходившего ранее процесса возбуждения. Он считает, что имеются динамические силы, производящие невротические структуры на основе следов тех нервных перенапряжений, которые имели место в прошлом индивидуальном опыте и на основе внутренней конституции организма. Это — самодвижение нервного заболевания, автокинез.

Такое заключение сделано на основании следующих данных. Гент наблюдал, что после того как в экспериментальных условиях было вызвано перенапряжение нервной деятельности, можно прекратить опыты, но если по прошествии нескольких месяцев и даже года снова исследовать животное, то можно видеть усиление прежних симптомов и появление новых. Все это известные нам факты. Однако это не означает, что происходило самостоятельное развитие болезни внутри организма. Если животное не подвергать тем воздействиям, которые прямо или косвенно были связаны с заболеванием, то никаких болезненных симптомов не будет обнаружено. Они возникают только тогда, когда на животное действует или прежняя обстановка, или какие-либо компоненты прежней обстановки.

Дело в том, что оборонительная реакция на устрашающую обстановку усиливается при повторении. Возрастающая борьба с опасностью охраняет животное от гибели. Это — не саморазвитие болезни, а биологически необходимая организация оборонительных рефлексов.

Мы наблюдали несколько случаев невротических расстройств, работая с пищевыми условными рефлексами и в условиях ничем нестесняемых передвижений животного. Когда нервная деятельность в силу тех или иных условий становится трудной для нервной системы животного, когда возникают тормозные состояния коры полушарий, то все это внешне проявляется в оборонительной реакции, которая на нашем обычном языке носит название страха (связана с эмоцией страха). Биологическое значение этой реакции состоит в том, чтобы уберечь животное от вредных воздействий.

Этот оборонительный рефлекс состоит в стремлении убежать; спасти себя от опасности. Поэтому здесь постоянное подкрепление безусловным рефлексом не является необходимым и отсутствие разрушительного воздействия не ведет к угасанию реакции. Наоборот, это является как бы подкреплением реакции, оправданием оборонительного рефлекса, доказательством того, что реакция выполняется правильно и оберегает жизнь животного, свидетельствует о правильном приспособлении его к внешним условиям.

Поскольку это наблюдается даже в том случае, если трудное состояние развилось при пищевой деятельности животного без нанесения ему каких бы то ни было болевых воздействий, то тем более это будет закономерно, если дело идет о перенапряжении нервной системы в связи с влиянием различных разрушительных воздействий. Здесь реакция не должна угасать, если есть хотя бы отдаленные компоненты опасной обстановки, так как отсутствие реакции хотя бы один раз может стоить животному жизни.

Гент придавал большое значение таким симптомам, как самопроизвольное мочеиспускание и т. д. Он думает, что это также результат саморазвития невроза и появление таких реакций, которые не вызывались непосредственно ни условными, ни безусловными раздражителями, что эти реакции сформировались в течение того времени, когда с животным не производилось никаких экспериментов. Но все это есть лишь резкое проявление пассивнооборонительной реакции, структура которой является врожденной. Все это наблюдалось В. Я. Кряжевым при первом же нанесении болезнетворного воздействия, без всякого «механизма саморазвития» невроза.

Следует добавить, что Гент производил своим животным раздражения половых органов, не имея данных о структуре и организации полового безусловного рефлекса. В его экспериментах имелось сложное наслоение друг на друга неестественных половых возбуждений и пищевого рефлекса и различных нервных перенапряжений.

На основании наших знаний возникновение тех нервных расстройств, с которыми имел дело Гент, должно быть понято, как результат трудной нервной деятельности и перенапряжения нервных процессов, как результат несоответствия между ресурсами нервной системы и предъявленными к ней требованиями. К этому прибавляется также образование патологических нервных связей.