История изучения психастении

Особое место среди неврозов занимает психастения. Как самостоятельная форма невроза она была выделена сравнительно недавно, хотя отдельные симптомы и синдромы, ее характеризующие, были описаны значительно раньше.

Объединив разрозненную симптоматику, психастению как самостоятельную нозологическую единицу впервые выделил П. Жане.

Сущность описанного им невроза Жане понимал психологически, как нарушение высших психических функций. Он писал: «психастения есть форма душевной подавленности, характеризующаяся понижением психологического напряжения, уменьшением функций, позволяющих воздействовать на реальность и воспринимать реальное, и заменой всего этого низшими и усиленными операциями в форме сомнений, беспокойств, страхов, навязчивых идей, выражающих предыдущие расстройства и сами представляющих те же черты».

Из данного определения видно, что симптоматология психастении, по представлениям Жане, состоит в основном из различных видов навязчивых состояний. Что касается самой навязчивости, то, по мнению Жане, она является следствием ослабления психической деятельности.

Так, слабость мышления проявляется в постоянных навязчивых мыслях или в навязчивом мудрствовании, бесплодных рассуждениях на незначительную по содержанию тему. Слабость эмоций выражается развитием фобий вместо нормальных эмоциональных проявлений. При этом Жанэ делит фобии по содержанию их на 4 группы:
а) фобии своего тела,
б) внешних предметов,
в) особых ситуаций,
г) собственных мыслей.

Слабость воли проявляется, по определению Шанэ, в замене полноценных волевых актов навязчивыми сомнениями и колебаниями, нерешительностью, бездеятельностью и медлительностью.

Шанэ считал, что наиболее трудной для больных и наиболее нарушенной является так называемая «функция реального», иерархически самая высокая и сложная из всех психических функций человека. «Функцию реального» Шанэ определял, как «состоящую в схватывании реальности путем перцепции или действия и значительно видоизменяющую все прочие операции, смотря по тому, должна ли она к ним присоединиться, или нет».1

Понижение психического напряжения, по мнению Шанэ, зависит от «модификации в кровообращении и питании мозга, в свою очередь связанных с изменением скорости вибраций нервной системы».

Психастению Шанэ рассматривает как наследственное, но не дегенеративное заболевание.

Теорию психастении Шанэ нельзя считать правильной, ибо она полностью исходит из психологических понятий, игнорируя патофизиологические нарушения. Указаний на имеющие место особенности кровообращения и питания мозга недостаточно, ибо, во-первых, эти особенности не доказаны, а во-вторых, механически связаны с психопатологическими нарушениями, представляя как бы параллельный им ряд.

Несмотря на ошибочность объяснений, заслуга Шанэ состоит в выделении психастении как самостоятельной единицы и точном и тонком описании ее клинической картины.

Со времени Шанэ психастения как самостоятельная форма заболевания прочно вошла в невропатологию и психиатрию, хотя единства мнений в вопросе о ее природе и месте в классификации нервных заболеваний достигнуто не было.

Режи считал ее психической неврастенией, Любецкий связывал ее с туберкулезной интоксикацией, В. К. Хорошко — с подагрическим диатезом, Г. И. Бернштейн указывал на связь ее с базедовизмом.

Подробно изучая психастению, С. А. Суханов установил зависимость ее от врожденных особенностей организма, от особого «тревожно-мнительного характера». Лица с таким характером отличаются робостью, нерешительностью, повышенной мнительностью и подозрительностью, отсутствием энергии и активности. Эти особенности личности, по его мнению, и создают фундамент для развития психастении.

Длительность течения психастении, наличие у больных специфических особенностей характера заставили многих авторов отнести ее к группе психопатий.

В последние, особенно послевоенные, годы в зарубежной психиатрии широко обсуждается вопрос о связи психастении и шизофрении. При этом большинство психиатров останавливается на конституциональной природе психастенических симптомов, зависящих не от шизофренического процесса, а от особенностей характера.

В своей трактовке психастении И. П. Павлов развил и физиологически обосновал взгляд С. А. Суханова на роль особого характера в возникновении этой формы невроза. Психастения, по И. П. Павлову, есть невроз людей, принадлежащих к мыслительному специально человеческому и слабому общему типу высшей нервной деятельности.

Нормальный мыслительный тип И. П. Павлов характеризует относительным преобладанием второй сигнальной системы и слабостью первой сигнальной системы и подкоркового эмоционального фонда.

Естественно, что при перенапряжении нервной системы различными жизненными трудностями ослабление прежде всего сказывается на той деятельности, которая и без того является более слабой, в данном случае на первой сигнальной системе.

«У психастеника общая слабость опять естественно падает на основной фундамент соотношений организма с окружающей средой — первую сигнальную систему и эмоциональный фонд — писал П. П. Павлов. — И отсюда отсутствие чувства реального, постоянное ощущение неполности жизни, полная жизненная негодность вместе с постоянным бесплодным и искаженным умствованием в виде навязчивых идей и фобий».

Могущее возникнуть сомнение в возможности преобладания второй, наиболее молодой в эволюционном отношении, сигнальной системы в здоровом состоянии, а тем более при патологических нарушениях высшей нервной деятельности над первой сигнальной системой И. П. Павлов опровергал на клинической среде 1 июня 1934 г.

По поводу одного из больных психастенией он говорил: «было животное мышление — инстинктивный фон и первая сигнальная система миллионы лет, а затем на эту сигнальную систему наложилась сверху наша человеческая порода в виде второй сигнальной системы и совершенно натурально, что сплошь и рядом в случае недохватки нервной системы, тут разделение и произошло, но относительно редкое разделение… фон животный остался слабый, а человеческая часть уцелела».

Таким образом, сущность психастении, по И. П. Павлову, состоит в патологическом нарушении равновесия между сигнальными системами в пользу преобладания второй сигнальной системы над первой.

Из понимания сущности психастении вытекает и анализ ее симптоматологии.

И. П. Павлов считал основным свойством деятельности первой сигнальной системы чувство реального, диаметрально изменив в этом отношении концепцию Жане, считавшего, как было сказано, чувство реального иерархически наиболее высокой и сложной психической функцией.

Основным следствием ослабления первой сигнальной системы, по мнению И. П. Павлова, является потеря чувства реального, искажение и неясное восприятие действительности.

Слабость первой сигнальной системы и тесно связанной с ней подкорковой области приводит к бездеятельности и недостаточному развитию эмоциональных проявлений у больных психастенией.

Следующее важное следствие нарушения равновесия между сигнальными системами в пользу второй сигнальной системы, заключается в развитии у больных психастенией нарушений мышления в виде пустого резонерства и навязчивого мудрствования, ибо правильность их мысли перестает проверяться практикой — деятельностью первой сигнальной системы, воспринимающей впечатления от действительности.

И. П. Павлов показал также и значение в симптоматологии психастении патологической инертности раздражительного процесса, вследствие чего у больных психастенией появляются отдельные навязчивые мысли, а все мышление в целом приобретает характер навязчивого мудрствования.

Слабость первой сигнальной системы при психастении приводит к отмене «понятия противоположности», по выражению И. П. Павлова, к смешению хорошего и плохого, желаемого и отвергаемого и т. д., а также к амбивалентности, двойственности в переживаниях и чувствах.

Слабость и инертность внутреннего торможения при психастении вызывает развитие разнообразных фобий. Появлению их способствует потеря чувства реального, невозможность правильно оценить получаемые впечатления.

Образование навязчивых сомнений зависит от застойности раздражительного процесса и слабости индукционных отношений.

Таким образом, клиническая картина психастении, согласно учения И. П. Павлова, слагается из следующих симптомов:
а)    потеря чувства реального вследствие слабости первой сигнальной системы и подкоркового эмоционального фонда;
б)    навязчивое мудрствование, заключающееся в сосредоточивании на вопросах малозначительных и превращении их в неразрешимую проблему, в то время как реальные события и явления не привлекают внимания больных;
в)    навязчивые мысли вследствие развития патологической инертности во второй сигнальной системе;
г)    множественные фобии в связи со слабостью внутреннего торможения и выраженного пассивнооборонительного рефлекса;
д)    навязчивые сомнения, как выражение слабости индукционного процесса;
е)    амбивалентность, эмоциональная двойственность, и еще чаще слабое, недостаточное развитие эмоциональных проявлений, апатия, безынициативность, бездеятельность.