Лечение медикаментозным сном сотрясения и ушиба мозга

И. П. Павлов сформулировал положение о целебной и охранительной роли торможения только в отношении клеток коры больших полушарий и оставил открытым вопрос о том, в какой мере его концепция приложима к клеткам других отделов центральной нервной системы. В последующем ученики И. П. Павлова высказали положение, что открытая И. П. Павловым охранительная и целебная роль торможения представляет собой явление, универсальное для всей нервной системы. Торможение как своеобразный процесс естественной самозащиты возникает в различных отделах нервной системы не только при функциональных, но и при их органических поражениях.

Полагают, что охранительно-целебное торможение является фактором, содействующим процессу нормализации состояния поврежденных клеток коры больших полушарий или других отделов центральной нервной системы. Этим создаются благоприятные предпосылки для ускорения темпов и улучшения качества развивающихся в поврежденном организме компенсаторных приспособлений.

А. О. Долин расценивает симптоматику сотрясения мозга как следствие развивающегося тормозного состояния коры с расторможением (по законам индукции) подкорковой деятельности. При сотрясениях и контузиях головного мозга речь идет о сильнейшей травме нервной системы, поэтому, по мнению автора, есть основания говорить о защитной, охранительной роли процесса торможения, экстренно выступающего в силу того, что травма головного мозга является сверхсильным раздражителем нервной системы, угрожающим жизни индивида.

Логическим следствием этого взгляда является стремление направить терапевтические воздействия на углубление торможения коркового и диэнцефального отделов нервной системы с целью увеличения ресурсов самозащиты организма. Это может быть достигнуто суммацией физиологического (естественного) сна и искусственного наркотического торможения с помощью применения снотворных и наркотических средств (гексонал, веронал, люминал, хлоралгидрат). А. О. Долин испытал этот метод лечения при различной степени тяжести сотрясениях мозга и пришел к выводу, что это лечение по эффективности значительно превосходит обычно применяемое симптоматическое лечение.

В опытах Э. А. Асратяна у собак вызывали отек и набухание мозга либо путем одновременной экстирпации обоих верхних симпатических узлов, либо путем сдавления коры больших полушарий; применение снотворных в сочетании с хлористым кальцием улучшало состояние животных и повышало их выживаемость. Исследования Э. А. Асратяна и сотрудников показали, что выживаемость подопытных животных с сотрясением, ушибом и набуханием мозга увеличивается при применении снотворных препаратов. Сотрудница лаборатории, руководимой Э. А. Асратяном, В. Л. Симукова вызывала сотрясение у крыс и лягушек при помощи локального удара, и в этих опытах снотворные вещества ускоряли темпы восстановления нарушенных и утраченных функций и заметно увеличивали выживаемость подопытных животных. Все это послужило основанием Э. А. Асратяну рекомендовать систематическое применение лекарственного сна при тяжелых последствиях черепно-мозговой травмы. При этом рекомендуется назначение снотворных, которые вызывают сон длительностью 10 — 15 часов в сутки, т. е. сон, близкий к естественному сну, но несколько глубже его; менее эффективны дозы снотворных, вызывающие более глубокий и длительный сон, близкий к наркозу. При назначении снотворных следует руководствоваться особенностями каждого больного и избегать шаблона.

Сонная терапия при острой черепно-мозговой травме и ее последствиях была применена рядом авторов, которые указывали на эффективность этой терапии.

Во время Великой Отечественной войны в эвакогоспиталях сонная терапия широко применялась при закрытых травмах головного мозга (при контузионно-коммоцинных синдромах), и в большинстве случаев была отмечена эффективность такой терапии. Хорошие результаты во время войны в условиях эвакогоспиталей фронта и тыла получил Э. А. Асратян при лечении закрытых травм черепа и после проникающих ранений.

Больных помещают в небольшую палату (2—4 койки), расположенную в наименее шумном отсеке лечебного учреждения. Окна занавешивают шторами для создания полумрака в дневное время. Медицинский персонал соблюдает тишину. Неяркий свет включают только во время приема больными пищи. Продолжительность сна достигает 16 — 18 часов в сутки; длительность лечения 5—12 дней.

Н. П. Баженов сообщил о хороших результатах сонной терапии у 30 больных с сотрясением и ушибом мозга и субарахноидальным кровоизлиянием в острой стадии. Автор пользовался нембуталом и барбамилом (амитал-натрий) в дозах 0,2—0,3, назначаемых 3 раза в сутки на протяжении 5—7 дней. Сон наступал без стадии возбуждения и напоминал естественный. В первые 5 — 10 дней нередко исчезал коммоционально-контузионный синдром, а давление ликвора приходило к нормальным цифрам.

Для достижения медикаментозного сна Н. И. Гращенков пользовался следующей схемой, которую можно варьировать в зависимости от реакции больного: утром 0,1 люминала, в обед 0,4 амитал-натрия, вечером 20 мл смеси по следующей прописи:

Chlorali hydrati 15,0 Natrii bromati aa Trae Valerianae 20,0 Luminali 0,8 Adonileni 5,0 Aq. destill. 500,0

С. Г. Зограбян фиксирует внимание на том, что в случаях применения гексонала, хлоралгидрата, амитал-натрия и др. для достижения непрерывного глубокого сна до 20—22 часов в сутки, близкого к состоянию наркоза, тормозной процесс охватывает не только кору и подкорковые образования, но распространяется и на стволовые отделы, а потому выгоднее добиваться менее глубокого и продолжительного сна. С. Г. Зограбян использовал для лечения больных с острой травмой мозга удлинение и углубление физиологического сна с помощью снотворных и создания условий для покоя, добиваясь продолжительности ночного сна 9—10 часов и дневного 4 — 5 часов. В среднем назначали троекратный прием одного из барбитуратов в обычной дозировке в сочетании с 3—4-кратным приемом бехтеревской микстуры. Длительность лечения 6—12 дней. У 137 больных с черепно-мозговой травмой отмечена эффективность лечения медикаментозным сном как в смысле улучшения субъективного состояния, так и в смысле более быстрой нормализации объективных симптомов.

Л. 3. Беругашвили применил лечение сном острой черепно-мозговой травмы у 60 больных (в преобладающем большинстве с закрытой травмой), пользуясь прописью: барбамила 0,05 или 0,1, мединала 0,2, бромурала 0,1, пирамидона 0,2, глюкозы 0,3. Сонная терапия применялась только после выхода больного из бессознательного состояния с помощью малых доз снотворных в течение первых суток, которые со 2—3-го дня увеличивали, а к концу лечения снова снижали. Длительность лечения сном 4—10 суток при средней длительности суточного сна 14—20 часов. У 50 из 60 больных лечение сном дало непосредственные хорошие результаты. Отдаленные результаты автора также указывают на преимущества лечения сном перед другими методами лечения острой черепно-мозговой травмы в смысле уменьшения неблагоприятных последствий.

Анализ результатов этого лечения больных с черепно-мозговой травмой дает основание некоторым авторам высказать предположение о том, что под влиянием искусственного усиления охранительного торможения угнетаются хаотические сосудисто-вегетативные реакции, в первую очередь стволового происхождения, и создаются условия для более быстрого восстановления функции нервных клеток.

Другие авторы отрицательно относятся к сонной терапии в острой стадии заболевания, указывая как на недостаточную эффективность этого метода лечения при черепно-моговой травме, так и на ухудшение субъективного и объективного состояния в связи с интоксикацией при длительном применении больших доз снотворных препаратов. А. Н. Новиков провел терапию медикаментозным сном у 41 больного с сотрясением мозга в острой стадии заболевания, в преобладающем большинстве при легких и средних стадиях тяжести заболевания, и получил малоудовлетворительные результаты в отношении динамики Неврологических нарушений, а также в отношении нормализации венозного давления и вазомоторных нарушений. Автор пришел к выводу о том, что запредельное торможение, развивающееся в нервной системе при черепно-мозговой травме, не подлежит углублению, а патогенетическая терапия, наоборот, должна быть направлена на ликвидацию запредельного торможения. И. П. Павлов не отождествлял охранительного торможения в физиологических и патологических условиях.

Анализируя седативные и стимулирующие факторы в терапии закрытой черепно-мозговой травмы, Н. И. Гращенков, М. Н. Фишман и М. А. Явчуновская отрицательно относятся к догматизации терапии сном. При одних условиях, в частности, когда резко нарушена функция нейронов, рекомендуется углублять охранительное торможение путем длительного сна. Только больные, у которых на основании клинико-физиологического обследования установлена тяжелая форма инертности тормозного процесса в коре без подкорковой экзальтации, могут подвергаться непродолжительной терапии удлинением нормального сна при помощи слабых снотворных. Утром им следует однократно давать малые дозы тонизирующих средств типа прозерина или фенамина. В других случаях, когда речь идет только о наличии парабиоза, торможении синапсов, рекомендуется ликвидировать указанное состояние с помощью стимулирующей терапии (фенамин, прозерин, стрихнин, кофеин). Чередование этих двух форм терапии показано в разных фазах травматического процесса, в частности, после завершения терапии сном рекомендуется назначать стимуляторы для поднятия коркового тонуса.

В тех случаях, когда нельзя полностью исключить массивную внутричерепную гематому и для решения вопроса о показаниях к оперативному вмешательству необходимо наблюдение за динамикой заболевания, любые виды сонной терапии противопоказаны, ибо они затемняют картину заболевания и могут привести к тяжелым ошибкам.